страница автора: http://www.proza.ru/avtor/novayaya
Я стоял на светофоре, когда увидел ее. Она подошла и остановилась рядом. Худенькая девочка с осунувшимися щеками. На ней было серое пальто в цвет весне. Я заметил по рукавам, что оно ей велико на размер, а может и больше. Ее руки были спрятаны в карманы, на плече висела сумка и вынуждала ее чуть накрениться в противоположную сторону. Шапка была надвинута на самые брови. Мой взгляд остановился на ее огромных глазах. Они в самом деле были огромны! Темные, с длинными прямыми ресницами, и тоскливые, как у умирающего оленя.
Она смотрела под ноги в растаявший снег, в отражение неба в луже, гладь которой нарушали брызги от проезжающих машин, а иногда устремляла взгляд куда-то вперед, будто бы наблюдала за чем-то, чего не видит больше никто. Я пытался поймать, на что же она смотрит, и мне стало несколько жутковато от этого. Она не видела ничего, кроме своего какого-то мира, по которому, наверняка, очень скучала. В один момент мне даже показалась, что в ее глазах наворачиваются слезы, и она даже шмыгнула носом, но загорелся зеленый свет и она зашагала вперед. Я задержался на секунду, как будто меня парализовало, и последовал за ней.
Перейдя дорогу, я не свернул по своим делам, а пошел вслед за ней по аллее, настолько меня поразил ее взгляд. Она уткнулась себе под ноги, спрятав пол лица под воротником пальто. Если бы я мог преградить ей дорогу, то она бы даже не заметила, пока не столкнулась со мной.
Под ногами снег стал как сахар, крошки мокрого льда, а под ними была вода. Она не обходила особо лужи и ее ноги уже наверняка промокли. Мы свернули во дворы, прошли мимо гаражей и вышли на перекресток, где вновь остановились у светофора. Мне удалось с ней поравняться и заглянуть в лицо. Она вновь подняла глаза и стала рассматривать что-то непосильное для меня, что-то далекое и утраченное навсегда. И вновь загорелся зеленый и она шагнула вперед. Мне хотелось ее остановить и спросить, что она видит, но я не осмелился и поплелся за ней. Она не спешила, скорее обреченно шла туда, где ее не ждут.
Завернув за угол многоэтажки, она вынула из кармана пачку сигарет, зубами вытянула одну, чиркнула зажигалкой и развернула плечи. Шаги стали избирательными, размеренными, спина ровной и, мне показалось, что даже сумка ее стала немного легче. Она гордилась собой и наслаждалась этим моментом. Она любит курить, решил я. Странно, никогда бы не подумал, что можно так любить сигарету. Я не смог замедлить шаг, иначе она бы заметила меня, поэтому мне пришлось поравняться с ней и обогнать в том направлении, куда шла она.
Пройдя между домами, я вышел во двор, где было мокро и грязно, подошел к небольшому магазинчику и достал телефон, чтобы сделать вид, что мне нужно позвонить. Она вышла из того же прохода, ссутулившись и с трудом передвигая ноги, шлепая по лужам. Между воротником и шапкой виднелись брови, опущенные ресницы и нос. Изредка она поднимала глаза и рассматривала свой невидимый мирок. Пройдя мимо, она обвела взглядом пустоту передо мной, не заметив моего заинтересованного взгляда, и через пару минут скрылась в одном из подъездов.
Я представил себе, как она неспешно поднимается по лестнице, открывает дверь, снимает мокрые ботинки, бросает сумку и пальто на кровать, падает рядом и на потолке оживает ее маленький невидимый мир, по которому она так тоскует и который почему-то не вернуть. Увидел, как она сворачивается калачиком и плачет, чуть вздрагивая, а потом обессилено стягивает с себя опостылевшую одежду, одевает просторную футболку, засовывает руки в карманы и идет к окну, чтобы вновь погрузиться в свои мысли и увидеть то, чего ни для кого больше не существует.
В тот день я поздно вернулся домой в мокрых ботинках. По дороге перед глазами у меня стояла ее фигура и темные глаза. Прошло уже много времени с тех пор, но до сих пор мне не дает покоя ее невидимый мир, по которому она так тоскует.
